Путина, ВБН… Сборник рассказов - Игорь Горев
- Дата:04.08.2024
- Категория: Проза / Русская современная проза
- Название: Путина, ВБН… Сборник рассказов
- Автор: Игорь Горев
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Прости, я не ангел – среди облаков огороды сеять не умею. Пробовал – крылья мешают, перья металлические не гнутся.
– Ещё одно слово и у меня появятся сомнения: а с тем ли человеком я разделил свой плотный завтрак? Заметь, я не говорил тебе о небесах, отнюдь, и мне туда рановато. Я говорил о времени. Для одних время – это обуза: «Чего жилы из меня тянешь, побыстрей бы вечер, пара бутылочек пивка, „телек“ и на боковую». Для других время – убийца: «Проклятье – и это вся жизнь?» Для меня время – прежде всего открывающиеся возможности. Возможности для человека умного, прозорливого и энергичного. Именно в такой последовательности соединённые вместе, эти три бесценных дара открывают перед тобой новые неизведанные ранее просторы. Всегда, во все времена, в лазоревом тумане возникают вожделенные берега каких-нибудь америк, и обязательно найдутся колумбы, авантюристы и мечтатели. Будущие короли собственных королевств.
Алексей, сдерживая дыхание, как охотник перед выстрелом, подвинулся к визави, пытливо заглядывая тому в глаза. Уж ни коньяк ли имеет такое наркотически взбадривающее действие? Карие зрачки Фабри́са пылали внутренним светом и были дьявольски красивы в своей одержимости. Выдержанный алкоголь если и возымел своё действие на этот просветлённый ум, то лишь настолько, насколько сам ум позволял сотворить над собой какую-либо агрессию.
– Говори, я весь внимание. Ты меня заворожил.
– Ещё бы. Так вот, сегодня империи создаются здесь, – Фабри́с ткнул указательным пальцем в висок, – создаются не силой оружия. Выбрось его как старый, ненужный, ржавый хлам – силой ума. Таланта. Ноу-хау и патенты – вот те силы, которыми сегодня создаются империи. Над всеми, заметь, существующими границами. Империи без земли и колючей проволоки, но имеющие своих преданных подданных. Они готовы служить тебе до конца. Почему, спросишь ты. Вера! Вера каждой двуногоходящей разумной особи во всё, что может подсластить, продлить, омолодить, излечить, сохранить – дать ощущение полноценности их жизни. Твои будущие подданные так устроены: им всегда нужен идол. Мир полон страхов и лишений, убежать от них невозможно, а вот обмануть… И мы – новые императоры – своим умом находим таких будущих идолов, прозорливо высвечиваем и, приложив некоторые энергичные действия, возводим их на постамент святости. Всё! Рядом можно громоздить себе трон и собирать дань почитания. Вам нужна молодость и красота – верьте! Вы больны – излечитесь, только поверьте! Вы устали от быта – вот вам новинка, отдыхайте! Товар, имеющий необыкновенные чудодейственные свойства (или которыми ты его сам наделишь) и потребитель – вот два столпа подобных империй современности. Тебе остаётся, прописать законы, наладить финансовые институты и связь. И в один прекрасный день провозгласить: «Да здравствует империя! Виват!» Ну как, впечатляет, – перевёл дыхание Фабри́с, заедая сказанное кусочком жаркого.
– Да, необычно. Звучит в новинку.
– То-то, – с вниманием французского повара осматривающего откормленного гуся, Фабри́с окинул взглядом напряжённую позу Алексея – готов, можно резать и подавать на тарелочке.
Алексей, покусывая нижнюю губу, задумчиво теребил накрахмаленную салфетку. Императором он себя конечно не представлял. Что касается перспективы «царского» заработка и чтобы тебя за это не дёргали ежедневно за узду – эту сладкую синекуру с удовольствием примерил и нашёл, что мантия в пору.
– Если я правильно понял тебя, Фабри́с, королевское гнёздышко уже свито. Имеется и товар, и потребитель учащённо дышит, протягивает руки, умоляя стать подданным вновь провозглашённого королевства. Так?
Карерве́ тряхнул пышной шевелюрой.
– Тогда скажи, зачем тебе я? Лишний претенденты на престол – всегда головная боль любого монарха.
– Соглашусь. У созданного мною королевства есть потенциал стать империей с независимыми доминионами. Сегодня мне нужны маршалы и преданные друзья-единомышленники. Завтра короли-союзники. Меня интересует Россия. Страна большая, богатая. Я, как ты, наверное, успел заметить – француз.
Алексей слегка улыбнулся, окидывая взглядом заграничного щёголя:
– Да, немного заметно.
– Так вот, Россия – твоя. Ты – русский, тебе легче будет находить общий язык с земляками. Вперёд, мон ами, – Россия велика и свободолюбива. Её независимость я тебе обещаю. Хватит с нас – французов – уроков Наполеона. – И Фабри́с клятвенно воздел правую руку. – Меня не Родина твоя интересует, а её население, и даже не оно – его кошельки. Я человек сугубо прагматичный, короны оцениваю по каратам.
– А-а, по рукам, – широким русским жестом Алексей пожал утонченные пальцы француза, украшенные маникюром.
Решив политические вопросы престолонаследия и союзничества, за лёгким охлаждающим десертом начали рассматривать тактические вопросы.
Фабри́с Карерве́, с ловкостью чародея, стал извлекать на свет всевозможные склянки, тюбики и красивые коробочки. Одновременно объясняя бывшему боевому лётчику диспозиции грядущих сражений во имя личной свободы, свободы абсолютного монарха. Поля сражений переносились на кухни и в спальни прекрасной половины человечества, откуда прицельными залпами поражали вторую половину того же человечества. В этом-то и заключалось главное коварство новой тактики: глубокие клинья, взламывающие оборону в самых уязвимых местах. Уроженец с берегов Луары, повидавший немало крепостей, включая и те, что считались когда-то неприступными, видя недоверчивый русский взгляд, мол, и побольше калибр видали, чем эти ваши несолидные скляночки, криво усмехаясь, поднял один из тюбиков и был краток:
– Это чума.
Затем он доходчиво объяснил, что все великие завоевания свершились не благодаря силе залпов или величине дредноутов. Судьбы цивилизаций решали вещи малоприметные и зачастую совсем незаметные, проникающие в нас вместе с вдыхаемым воздухом.
– Бактерии?!
Алексей с отвращением бросил на стол тюбик. Карерве́ подхватил несчастный тюбик и жестом полным достоинства протянул к светильнику.
– Можно и так сказать, однако, заметь, как ты испугался? Вот она сила. Одно из её проявлений. Но я бы назвал это иначе: запах любимой женщины. Он поражает мозг завоевателя посильнее самого острого клинка. Кто владеет этим запахом – владеет миром. Что бомбы – страх. Так к нему со временем привыкаешь. Не одна крепость пала, с упоением, заметь: с упоением вдыхая этот запах. То есть защитник в одночасье превратился в жалкого раба. С радостью и навсегда.
Алексей уже более уважительно начал разглядывать коробочки, узнавая подробности, и был вынужден признать: этот француз, чёрт подери, прав. Любой бравый полковник, дома – овечка. Его полк в бараний рог свернёт любого врага, а дома командир полка умилительно блеет и угождает.
Вооружённый непобедимым оружием, Алексей оставил судьбу наёмника и стал искать счастья в роли свободолюбивого монарха. Пока без собственного царства, но Фабри́с так сумел убедить его, что в получении оного он уже нисколечко не сомневался.
Так любой коммивояжер в глазах дикаря превращается в богоподобного властителя – императора. В свою очередь, дикарь, обвешанный заморскими бусами, уже для соплеменников – личность почитаемая и освящаемая тёмными умами.
Завоевание будущей империи всегда начинается со столицы (обычно столичный воздух и теснота не самые полезные для здоровья, но почему-то все непременно связывают здоровье страны со столицей; парадокс). Бегунков носился вдоль проспектов, зачастую обгоняя потоки машин, совершал мгновенные виражи, ныряя по эскалатору в метро, и снова устремлялся вверх, стремительно лавируя между прохожими. Лифты высоток всегда отставали от его мысли уже парящей под крышей, мысли напористой, умеющей доказывать и отстаивать имперскую истину: только я! Независимые хозяева верхних этажей деловых центров и престижных контор тоже придерживались этой истины, тщедушно полагая, что крыша их офиса и есть предел для всяких посягательств на их самодержавность, ибо всякий входящий пришёл снизу. Но испытав на себе чудодейственное влияние достижений современной химии на здоровье, молодость и красоту, они охотно становились подданными. Самодержавие, как не крути, не чуждо законов физиологии, подчиняясь им беспрекословно. Москва пала к ногам вездесущего энергичного Бегункова, вооружённого, к тому же, таким неотразимым оружием. Москвички ахали и умилялись, москвичи вздыхали и делились властью, выуживая из кошельков и портмоне знаки этой самой власти.
Вслед за Москвой пали и остальные провинциальные города и городишки, присягнув в верности новому императору. Независимость провинции и её самобытность, скорее блеф и надуманность местных царьков. Стоит Москве вместо аханья заохать, и все подхватывают и начинают охать, гордо заявляя о местном колорите оханья. Москва водрузила корону на голову Бегункова и все самые отдалённые глубинки признали: наш царь и, преданно вытягивая шеи, старались не отставать от «столичных».
- Шанс для изгоев, или Прощай, Академия! (СИ) - Гриб Елена Григорьевна - Любовно-фантастические романы
- Штрафники 2017. Мы будем на этой войне - Дмитрий Дашко - Альтернативная история
- Пакт Путина-Медведева. Прочный мир или временный союз - Алексей Мухин - Публицистика
- Альфарий: Голова Гидры - Майк Брукс - Боевая фантастика / Эпическая фантастика
- От Сталина до Путина. Зигзаги истории - Николай Анисин - Публицистика